Запишитесь на прием в г. Веспрем (Венгрия) по телефону +36 (30) 2147981схема проезда
Процесс реабилитации тщательно документируется
Для Вас созданы максимально комфортные условия
Мы используем профессиональное оборудование и одноразовые покрытия
VIP-персоны доверяют нам свое здоровье, и мы уважаем их конфиденциальность
СРТ разработана нами на основе наук о системах и не имеет аналогов в мировой практике
Наши разработки защищены патентами и торговыми марками
За 35+ лет практики в наших центрах уже получили помощь более 40 000 пациентовсо всего мира
Мы используем только экологически чистые материалы высшего качества

Поделитесь этой информацией с Вашими друзьями! Это важно для их здоровья!

Submit to DeliciousSubmit to DiggSubmit to FacebookSubmit to Google BookmarksSubmit to StumbleuponSubmit to TechnoratiSubmit to TwitterSubmit to LinkedIn Share on Google+
 

Почему нам не помогли врачи? Даже диагноз не смогли поставить. Мой мальчик лежал неподвижно 2.5 года с самого рождения, он даже не держал головку. А после ваших рук всего лишь через полтора месяца он сел, а еще через два месяца стал самостоятельно ходить.

Ц.А., 25 лет, г. Секешфехервар (Венгрия), 2011.

16. Множественные межпозвонковые грыжи в шейном и поясничном отделах позвоночника у пожилого мужчины

info

Вы просматриваете один из множества практических примеров применения Системной Реконструктивной Терапии. Полный перечень примеров Вы найдете на этой странице.

Подробнее о Системной Реконструктивной Терапии читайте здесь
или выберите интересующий Вас раздел в меню справа >>>

Имя, год рождения. Ласло Н., 1936 г.р.

Род занятий. Рабочий.

Место проживания. Венгрия, г. Капошвар.

Период наблюдения. 2004–2011 гг.

Жалобы. Ласло Н. обратился по поводу сильных болей в шее. Это очень сложный пациент. С 7‑и лет он страдает эпилепсией, но уже 20 лет приступов нет, потому что он постоянно принимает противосудорожные препараты. С детства занимается тяжелым сельскохозяйственным трудом. Долгие годы болела поясница, но лечиться было некогда, ввиду того что он был основным работником в семье. В один из дней 1984 года, проработав, согнувшись, целый день на огороде, внезапно потерял сознание и был госпитализирован. Была диагностирована причина – секвестрация межпозвонкового диска (выпадение фрагментов пульпозного ядра в позвоночный канал и их изолированное перемещение), компрессия корешков спинного мозга. Все это выяснилось во время операции, которую ему срочно сделали в Будапеште. После долгого восстановительного периода Ласло Н. стал понемногу ходить. После операции (прошло 20 лет) не мог больше наклоняться, обувь ему надевает жена, ботинки носит без шнурков. Поясница болеть не переставала, сейчас там нашли еще две межпозвонковые грыжи. Но особую боль вызывает шея, там также диагностированы две межпозвонковые грыжи.

Состояние с каждым годом ухудшается. Сначала шея перестала поворачиваться в стороны, затем подниматься вверх, из‑за чего он все время смотрит вниз и очень переживает, что уже 10 лет не видел неба. Ночью боли в шее нестерпимые. Ласло Н. почти не спит, часто меняет позу в кровати. С тем, что не может наклоняться, он давно смирился. С болью в пояснице – тоже, но шея не дает жить. Последнее время стали неметь ноги, периодически он их совсем не чувствует, но ходить может.

Лечение в медицинских учреждениях. Врачи предлагают операцию по поводу шейных грыж, однако подвижность шеи вернуть не обещают, из‑за того что позвонки сильно разрушены и смещены. Два позвонка – клиновидные. Врачи говорят, что грыжи опасные, не гарантируют ему удачный исход, и он боится оперироваться. Лечится амбулаторно, много раз ездил на термальные источники. Лечение эффекта не дает, постоянно пьет анальгетики (болеутоляющие средства).

Первичная СРТ‑диагностика. Шея тонкая и очень короткая, искривлена, как вопросительный знак. Глубоко вошла в плечи, все время находится в одном положении, как при болезни Бехтерева. Мышцы плеч, спины, поясницы «каменной» плотности, туловище укороченное, грудная клетка «села» на таз, ребра с правой стороны глубоко входят в живот. Таз развернут под большим углом в горизонтальной плоскости. Множест­венные хаотичные смещения тел позвонков во всех отделах позвоночного столба. Позвонки поясничного отдела еще и значительно повернуты вокруг вертикальной оси. Деструкция костной ткани и нарушение формы многих позвонков, ребер, костей таза. На ощупь они кажутся сделанными из тонкой пластмассы. Суставные сочленения перерождены и гипертрофированы. Мышцы также органически изменены, «спрессованы» с окружающими элементами в депозитарные гиперструктуры. Беспощадные физические нагрузки с детства привели к генерализованному органическому перерождению всех элементов ОДА и к их хаотичному пространственному смещению. Поскольку Ласло Н. вовремя не лечился и, превозмогая боль, продолжал нагружать больное тело, то ОДА в результате системной деструкции пришел в состояние крайнего износа.

Наш диагноз был типичным, как и во всех подобных случаях, когда человек работает, как вьючное животное: крайняя степень системной деструкции ОДА. Еще 20 лет назад состояние у него уже было угрожающим, проведенная операция ничего, по сути, не изменила. Как и все подобные операции, она была направлена на устранение последствий сис­темной деструкции (удаление из позвоночного канала фрагментов межпозвонкового диска), причины же грыжи – неанатомические, разрывающие позвоночник нагрузки – естественно, остались. Операция только изменила вектор (направление) патологических механических усилий, что, возможно, и привело к образованию четырех новых грыж: двух в этом же отделе и двух в шейном.

Реабилитация и комментарии. Сразу скажем, что на особенный успех мы не рассчитывали. Все говорило о том, что случай безнадежный. Но, как и всегда, какими бы глубокими или, наоборот, поверхностными ни были нарушения, мы подошли к реабилитации системно. Мы стали искать пространственные смещения костных элементов скелета и связанные с ними зоны отвердения (перерождения) мышечной ткани. Именно зоны, так как речь уже не шла об отдельных перерожденных мышцах (депозитарных структурах), а о механических соединениях, конгломератах из перерожденных мышц, фасций, связок, сухожилий и костей. Мы подвергали такие конгломераты воздействию АРТ‑прессинга (направленного избирательного давления на ткани), который позволяет разъединить депозитарные гиперструктуры на составляющие элементы, способствует возобновлению в них правильных кровообращения, микроциркуляции и питания. Под влиянием АРТ‑прессинга в органически перерожденных элементах ОДА активизируются процессы самовосстановления, что приводит к ликвидации деструктивных изменений силами самого организма и восстановлению утраченных в процессе системной деструкции правильных состава и свойств их тканей.

Каждый сеанс СРТ, мало того, каждое движение руки в ходе его проведения одновременно направлено на решение комплекса задач: диагностирование состояния тканей и элементов ОДА, дезинтеграцию депозитарных гиперструктур на отдельные элементы, создание условий для их самовосстановления и репозиционирование восстановленных элементов на анатомически правильные места в пространственной костно‑мышечной конструкции.

Сначала Ласло Н. приходилось проводить сеанс не полностью для всего тела, поскольку он мог только сидеть и стоять, при этом ноги мы не затрагивали. Он и в постели не мог лежать, спал полусидя. После пяти сеансов мышцы стали мягче, депозитарные гиперструктуры стали распадаться, и можно было осторожно начинать выравнивание грудной клетки, ребер и таза. Как только грудная клетка стала в более правильное положение, шея стала болеть еще сильней. Это был критический момент, поскольку ОДА за 20 лет приспособился к неправильному состоянию, а мы его заставляли провести обратную адаптацию и самоорганизацию, перестроиться на правильное положение грудной клетки, а это затрагивало положение шеи. Естественно, мы это учитывали и одновременно корректировали положение шейных позвонков, причем делали это крайне малыми воздейст­виями: чуть‑чуть поворачивали грудную клетку, чуть‑чуть шею. Но даже это не спасло Ласло Н. от усиления болей в шее.

Мы очень рисковали, так как рентген показывал, что там не полноценные тела позвонков, а какое‑то их подобие. Поэтому, едва начав процесс репозиционирования шеи, мы вынуждены были его сразу же прекратить и начать работать над восстановлением самих тел позвонков, а это требовало значительно большего времени, которое Ласло Н. дать нам не хотел, ввиду того что боли все нарастали. Здесь не было нашей вины или ошибки, все шло по плану, такое бывает, что процесс реконструкции на некоторое время «зависает» в промежуточном состоянии, так как для самовосстановления тканей требуется время.

Тут необходимо понимание и терпение от пациента. Ведь и деструктировался ОДА также не мгновенно. Только тогда патология с каждым новым «трудовым подвигом» Ласло Н. углублялась и вела в новое, еще более деструктированное состояние, а мы теперь обращали этот процесс вспять, поскольку каждый шаг СРТ направлен в сторону улучшения состояния ОДА. Чтобы заставить ткани восстановиться, нужно вывес­ти их из «застоя», что и делает АРТ‑прессинг. Он должен подготовить органически перерожденные ткани к процессу самовосстановления, а затем «обратить внимание» системы управления организма на это место, чтобы она мобилизовалась на устранение неполадок. Это напоминает действие травматолога: если кости после перелома срастаются неудачно, травматолог «ломает» их заново, затем ставит правильно и заставляет организм переделать свою работу. Естественно, что этот процесс «ремонта» происходит под контролем врача, щадяще, с обезболиванием, в отличие от самой первичной неожиданной травмы.

Так же и системная реконструкция идет под нашим контролем, мы даем тканям такие дозы корректирующих воздействий, которые оптимальны в этом месте и в это время с учетом состояния всей конструкции. Таким образом, процесс не пущен на самотек, как это происходит при сис­темной деструкции. Мы не допускаем стихийного течения процесса, а управляем им, «вылепливаем» тело заново, четко зная и взвешивая всю предшествующую и планируя последующую цепочку шагов в зависимос­ти от текущего состояния и поставленной цели. Поэтому мы не делаем ни одного стандартного движения руками, работаем селективно и очень продуманно, с учетом отдаленных последствий коррекции, что и отличает СРТ от абсолютно всех мануальных и массажных практик и технологий, а также других лечебных механических воздействий (например, вытяжения, ЛФК и т.д.). Руки находятся в теле считанные секунды, и за эти секунды уже наша система управления, наш мозг успевает решить и реализовать сложную задачу: как и где воздействовать на патологически измененную ткань, не затрагивая здоровые ткани (это и есть свойство селективности – избирательности).

Придя на 7‑й сеанс (сеансы проводились раз в две недели) Ласло Н. начал свою «старую песню»: как плохо и как больно. Но мы, не переставая слушать, подталкивали его к высокому массажному столу, а он так увлекся описанием своих болей, что пассивно помогал нам и вдруг он застыл на полуслове, открыв рот от удивления, что уже лежит на животе (впервые за 20 лет). Внезапно все поняв, он затих, как пристыженный ребенок, и видно было, что он сгорает от нетерпения узнать, почему он смог лечь. Человек мгновенно изменился, чувство доверия к нам поселилось в его сердце, он стал намного меньше жаловаться на боль, стал более терпелив, зная, что идет к выздоровлению. Он знал теперь, за что страдает, и понял, что мы знаем о том, что боли сейчас не такие уже сильные, какие были в то время, когда он надрывался, таская мешки с урожаем овощей, копал и полол огород, согнув вдвое свой несчастный позвоночник.

В положении лежа мы исследовали его ноги, они были «сухие», бледно‑желтые, «безжизненные». Крайне осторожно легким АРТ‑прес­сингом мы стали активизировать мышцы ног, и наш пациент во время этой приятной процедуры уснул. В этот день он не хотел покидать наш кабинет, просил назначать ему сеансы ежедневно, обижался, что мы ему сказали прийти через неделю. Трудно было ему объяснить, что СРТ, как всякое сильнодействующее средство, требует строгой дозировки и что слишком частое вмешательство в организм так же вредно, как и работа в качестве вьючного животного.

Через неделю Ласло Н. радостно сообщил, что стал чувствовать свои ноги, и они у него уже не немеют. Опять и опять мы чередовали активизирование кровообращения в различных частях тела с репозиционированием грудной клетки, таза, тазобедренных, коленных, плечевых суставов и, наконец, шеи, зорко следя за тем, чтобы локальным улучшением, правильным репозиционированием отдельных элементов ОДА не навредить его устойчивости в целом. Спешка в таких случаях может стать фатальной. Можно было бы и на первом сеансе насильно подвинуть на место смещенные позвонки, не дезинтегрировав до конца депозитарную гиперструктуру, охватившую всю верхнюю половину тела, и не восстановив все входящие в нее мышцы. В результате мгновенно бы появилась несбалансированная неанатомическая нагрузка в этом или в другом месте ОДА, которая могла бы резко сместить его элементы, включая другие позвонки. Могла бы возникнуть новая межпозвонковая грыжа, ведь при системной деструкции такой степени все диски уже дегенеративно изменены и, что называется, «дышат на ладан».

Кстати сказать, нас всегда пробирает дрожь, когда мы слышим, что то тот, то другой костоправ (мануальный терапевт, целитель и т.п.) мгновенно «вправляет» смещенные позвонки, грыжу диска, что в течение нескольких секунд человек «выздоравливает», получив несколько сильных ударов по позвоночнику. Такие методы не учитывают наличие органичес­кого перерождения тканей, происходящего в ходе системной деструкции, которая всегда есть в ОДА любого человека. Не учитывает этого и теория функциональной блокады позвоночного двигательного сегмента, устраняемой мануальной манипуляцией. Следовательно, эти методы в принципе не лечат, а только вредят, так как грубо вмешиваются в тонко уравновешенную системой управления механическую конструкцию ОДА.

Смещения и органические перерождения элементов ОДА друг без друга не сущест­вуют, и поэтому устраняться всегда должны одновременно. Попытка устранения одного без другого может иметь только отрицательные последствия. Поскольку органические изменения в принципе не могут устраняться быстро, то все разговоры об «одномоментном выздоровлении» в мануальной терапии – не более, чем преувеличение. А если ссылаться на «многовековой опыт» костоправов, остеопатов и хиропрактиков, то для начала следовало бы проверить результаты их лечения современными научными методами, ведь все эти века они также могли ошибаться, принимая быстрое (чаще всего, временное) улучшение самочувствия пациента за окончательное выздоровление. Ведь не может не настораживать тот общеизвестный факт, что, однажды посетив костоправа или мануального терапевта, человек ходит к нему снова и снова и каждый раз у него обнаруживается очередная патология.

Но если каждый раз «целитель» его вылечивает, то почему же смещений с каждым разом становится все больше? Почему без конца «блокируется» то, что уже «разблокировано»? Мы можем ответить. Дело в том, что при всем внимании к пространственным смещениям элементов ОДА органические перерождения, фиксирующие эти смещения, никогда не устраняются. Подобным «специалистам» стоило бы задать себе вопрос: а можно ли кости человека свободно перемещать в пространстве, как спички на столе, выкладывая из них любую фигуру произвольное число раз? А что же при этом происходит с окружающими тканями? И почему конечным результатом всех этих «вправлений» и «обращений» (функционального блокирования) часто становится необратимая нестабильность позвоночника и всего ОДА в целом?

Несмотря на то, что наш пациент не наклонялся уже целых 20 лет, мы знали, что, как только таз, грудная клетка и ребра приблизятся к анатомически правильному положению хоть на 70%, он сможет сразу же наклониться так, что достанет пальцами пол. И это случилось через несколько сеансов. Он наклонился во время процедуры и не один, а много раз. Надел сам себе туфли, радостно предвкушая, как же будет удивлена жена, когда он ее освободит от этой обязанности. На следующем (22‑м) сеансе Ласло Н. слегка повернул шею вправо, а потом влево, и она у него заболела еще больше. Он снова запричитал, что лучше бы он никогда не наклонялся, лишь бы шея так его не мучила. Мы поняли, что пора ему сделать перерыв в процедурах. Во‑первых, чтобы дать тканям больше времени для самовосстановления, во‑вторых, дать возможность ОДА приспособиться пусть еще не к оптимальному, но достигнутому хорошему устойчивому положению. Пора сделать передышку нервной системе в целом, дать человеку расслабиться.

Иногда такой перерыв совершает чудо. Отдохнув, системы управления ОДА и организма берутся за работу «с утроенной силой», довершают начатое нами дело, и человек выздоравливает «сам по себе» или «попив травку». Бывали такие случаи, что очень тяжелые пациенты, измучив нас бесконечными претензиями, что «и тут болит, и там болит», имея в виду сначала позвоночник, а потом мизинец, шли по нашему настоянию в «отпуск». А через несколько месяцев приходили и говорили: «Надо же, сколько месяцев я к вам ходил, и все, как болело, так и продолжало болеть. Но спасибо соседке! Дала травку – и все прошло».

Через месяц Ласло Н. пришел и сразу стал жаловаться на боли в спине, которые появляются в конце дня, проведенного… опять на огороде. Когда он понял, что может в полную силу наклоняться, он сразу же взялся за старое: копать, сажать, полоть, в результате чего и возникли боли в неокрепших еще, не до конца приспособленных к новому, правильному положению позвоночника мышцах спины. Мы засмеялись и сказали, чтобы он поберег себя, поменьше работал, потому что после такой всеохватывающей реконструкции всего разрушенного за всю жизнь тела нужно вести щадящий ОДА образ жизни. И что он нам ответил? «А почему же, как бы я ни работал, шея моя не болит? Вот посмотрите, я кручу ею во все стороны, и вниз, и вверх, и как угодно. Сделайте так, чтобы и поясница никогда не болела». Мы ему объяснили, что если бы там не было операции, то поясница уже бы давно восстановилась, а так нужно еще посещать нас один раз в месяц, пока мы полностью не устраним негативные последствия операции и не перестроим его позвоночник до такой степени, чтобы он функционировал безболезненно.

Сейчас Ласло Н. практически здоров. Шея удлинилась, выдвинулась из плеч, поворачивается во все стороны без ограничений. На поясницу тоже не жалуется, но он не хочет прекращать сеансы СРТ и продолжает приходить к нам один раз в месяц. «Я вам поверил и буду продолжать оздоравливаться». Ласло Н. – общительный человек, о его выздоровлении знают все соседи, и к нам очень часто обращаются многие из его земляков.

 

Еще практические примеры


Полный перечень практических примеров