Вы просматриваете один из множества практических примеров применения Системной Реконструктивной Терапии. Полный перечень примеров Вы найдете на этой странице. Подробнее о Системной Реконструктивной Терапии читайте здесь или выберите интересующий Вас раздел в меню справа >>>

Имя, год рождения. Юра П., 1982 г.р.

Род занятий. Школьник.

Место проживания. Украина, г. Харьков.

Период наблюдения. 1993–2010 гг.

Жалобы. Однажды отец и мать ввели в кабинет своего 11‑летнего сына Юру. Родители были с виду самые обыкновенные, нормального телосложения люди, а их сын как будто сошел с телеэкрана во время показа документальных съемок узников концлагерей. Сказать, что он был очень худой – значит, не сказать ничего. Когда он разделся, мы увидели, что мышц нет вообще, есть только тугая, «пергаментная», сухая бледно-серая кожа, которая так плотно облепила скелет, что видна каждая косточка. Прилипшая к скелету кожа сдавила и свернула грудную клетку в узкий цилиндр, из которого на тоненькой шейке торчала большая голова, страшно выпирали ребра, острые, плоские кости таза, плечевые, локтевые и коленные сочленения конечностей. Ребенок был очень высок для своего возраста и при такой худобе, бледности лица и черноте вокруг глаз производил впечатление не человека, а его тени.

Лечение в медицинских учреждениях. Родители сказали, что такое состояние у сына с детства, но особенно страшным оно стало после 6‑и лет. Их ребенка многократно обследовали врачи всех специальнос­тей. Были взяты всевозможные анализы, проведена тщательная диагнос­тика с помощью различных медицинских приборов. Главное, что не был установлен даже предположительный диагноз. Это попытался сделать только врач‑ортопед из НИИ ортопедии и травматологии. Когда родители так же вдвоем ввели сына в его кабинет, он оторопел, и у него вырвалось:

– Ой, что это с ним?

– Мы не знаем. Вот, пришли, чтобы узнать это у Вас.

Ортопед провел мануальное обследование Юры, вновь направил на анализы и рентген уже в этом авторитетном медицинском учреждении. Не найдя объяснения этому экстраординарному случаю, спустя месяц, который попросил себе врач для раздумий и консультаций, он оповестил родителей, что нашел описание подобного случая в очень редкой медицинской книге, которая в свою очередь ссылалась на врача, жившего в XVII веке, описавшего загадочную болезнь, которой было присвоено его имя. Он назвал его, но родители не смогли запомнить сложную иностранную фамилию. И еще врач честно сказал, что не знает, как лечить мальчика, хотя уверен, что у него именно эта редкая болезнь. Мы неоднократно просили родителей принести письменное медицинское заключение этого ортопеда и других врачей, но безрезультатно. Чувствовалось, что если мы будем настаивать, они вообще больше не придут, и не известно, что потом случится с этим ребенком.

Первичная СРТ‑диагностика. Наш первый вопрос был к родителям о питании сына:

– Получал ли он полноценное питание с самого рождения? Может вы закормили его сладким?

– Нет. Он любит сладкое, как все. Но мы хорошо питаем сына. Мы живем в достатке

Потом мы расспросили, не было ли подобного случая в их роду, и получили отрицательный ответ. Кости скелета ребенка были тонкими, слабыми, «высохшими», как будто они были сделаны из пластмассы. Позвоночник ровный, физиологические изгибы сильно сглажены. Позвонки маленькие, немощные. Как уже упоминалось, слой мышц был чрезвычайно тонкий. Чуть толще он был только на руках и ногах. Живот провалился внутрь. Кожа живота была предельно натянута, как на барабане. Выражение лица ребенка было неприятным, поскольку кожа скрепилась с костями черепа, и на это было жутко смотреть. Впечатление было такое, что ребенок до предела истощен. Тем не менее голос не был слабым, и по словам родителей, он удовлетворительно учился в школе, но был крайне неуравновешенным и гиперактивным.

Мы были уверены, что имеем дело с какой‑то редкой разновид­ностью мышечной дистрофии и генерализованным перерождением мышечной ткани и что это связано с нарушением обмена веществ. И еще, подобная ослабленность, немощь костей и мышц, твердость мягких покровов очень напоминала структуру тканей ОДА у больных кифозом и сколиозом высоких степеней, но именно искривления позвоночника как такового как раз и не было. В данном случае это была просто счастливая случайность, что симметрия каким‑то образом не была нарушена. Скелет, к счастью, имел возможность расти вверх, несмотря на отвердение всего мышечного слоя. Юре повезло, обычно такие дети плохо растут, однако у него всю силу роста развивающийся организм направил в единственном направлении – вверх.

Многие, вероятно, видели подобных молодых людей (но таких, как Юра, мы за 30 лет практики больше не встречали ни разу). В основном это юноши под два метра ростом, бледные, со слабой мускулатурой, чаще всего, крайне сутулые, с выпирающими лопатками. Таких ребят не берут служить в армию, они физически слабы, имеют неуравновешенный характер. Их тела напоминают слабые стебли растений, растущих в тени и тянущихся к солнцу. В детстве Юра был, очевидно, «гуттаперчевым мальчиком», как Таня Д. из примера №11. Но там причиной перерождения тканей были перегрузки мышц и смещения костей в результате чрезмерных спортивных тренировок. Юра же никогда не занимался физкультурой даже в школе из‑за сильной мышечной слабости. В конце концов, свет на происходящее пролила бабушка, которая в дальнейшем стала водить к нам Юру, вместо родителей, которые, не увидев за 2 сеанса своего ребенка полностью здоровым после 11‑и лет дистрофии, «разочаровались» в нас. Оказалось, что мать Юры все эти годы работала продавцом в кондитерском магазине, и ребенок объедался сладким с пеленок: «Я им говорила, что это погубит его здоровье, но меня никто не слушал. Он ел только сладкое, отказываясь от всего другого. Только открывал утром глаза – и сразу: «Дай соколядку!» И родители давали ему шоколад без ограничения». Таким образом, ситуация прояснилась. Известно, что для формирования и работы мышц организму требуются белки животного происхождения, а Юра (если верить его бабушке) их вообще не получал. Конечно, это был из ряда вон выходящий случай, образец редкого, дремучего невежества родителей мальчика.

Реабилитация и комментарии. Мы очень долго рассказывали бабушке, как нужно правильно питать Юру. Повторили это и для мамы, которая, в конце концов, призналась, что никогда не задумывалась о том, что маленькому ребенку вредно питаться одними конфетами. В те годы, когда рос Юра, хорошие конфеты и шоколад были в дефиците, и она гордилась тем, что может их своему ребенку предоставлять в неограниченном количестве. Мы много раз говорили ей, что шоколад, мороженое, торты, печенье, все без исключения конфеты и прочие кондитерские изделия лучше вообще исключать из рациона детей, что есть такое понятие, как правильное детское питание. Боясь за будущее этого ребенка, мы сами купили книгу под названием «Питание школьника» и вручили ее матери Юры.

Системная реконструктивная терапия для мальчика вылилась в 150 сеансов. За это время мы активизировали кровообращение в каждом кусочке его тела. Так же, как и Таня Д., мальчик кричал от боли даже при малейшем прикосновении к его натянутой, буквально разрывающейся от напряжения, приросшей к костям коже. У него оказался несносный, разнузданный характер, как и у всех детей, злоупотребляющих сладким. Нам порой казалось, что это умственно отсталый ребенок. Он кривлялся, кусал нам руки, корчил рожи, грубил нам и родителям, говорил всем «ты». Работать с ним было тяжким испытанием. Ему невозможно было объяснить, что он может вырасти физически и умственно неполноценным человеком, ему было все равно, что мальчишки во дворе называют его «скелетик».

Это был самый «дикий» случай из нашей практики. Нужно было, не обращая внимание на плач, вопли и укусы ребенка, заставить «ожить» «паутинный» слой мышц, которые (как мы знаем из нашей практики) при любом органическом перерождении все‑таки способны восстановиться, если создать для этого правильные условия. Как это ни парадоксально звучит, но тело Юры представляло собой одну общую депозитарную гиперструктуру. Все ткани соединились воедино, «спрессовались», «ссохлись», не получая достаточного и адекватного питания. Чтобы удалить депозитарные включения, нужно было сначала «растворить» депозитарную гиперструктуру. Она должна была «набухнуть», как сухарь в воде (такой «водой» для нее служила кровь), и потом уже распасться на составляющие и дать возможность крови свободно двигаться во всех тканях ОДА. Для этого нужно было время, терпение и мужество с обеих сторон: и пациента, и реабилитологов. Все это вылилось для нас в суровое испытание и трудную работу.

Приблизительно на 30‑м сеансе Юра, наконец, угомонился, перестал плакать, бодать нас головой, отталкивать, щипать и кусать наши руки. Глаза его стали спокойными, потеряли прежнее безумное выражение. Через год он стал неузнаваемым и не походил уже на голодающих узников концлагерей, стал просто худым, но спокойным мальчиком. Но только через 2 года его мышцы полностью восстановились, набрали силу. АРТ‑прес­синг вернул ему нормальные мышцы, дал силу костям и возродил сердечно-сосудистую и нервную системы. Мы наблюдаем его и сейчас. Он нормально окончил школу, отслужил в армии. Внешне он ничем не отличается от сверстников. Теперь он уже взрослый, женат, имеет сына.

Такие случаи (но не в такой крайней форме) встречаются постоянно, а в последнее время все чаще и чаще в связи с «питанием» чипсами, жвачками, сильно газированными напитками, объедением конфетами и тортами. Сахар всегда очень сильно нарушает обмен веществ, особенно в растущем организме. У многих детей возникает так называемый сахарный алкоголизм, который прокладывает дорогу настоящему алкоголизму, наркомании, а часто и психическим расстройствам.

Злоупотребление сладостями приводит к нарушению гормонального обмена, который часто выражается в повышенной активности и ускоренном развитии мозга. Дисбаланс между стремительно развивающимся мозгом и медленным формированием человеческой личности с ее моральными качествами делает из детей маленьких «старичков» с неадекватным общественным поведением. Они могут хорошо учиться и быстро постигать мотивацию поступков взрослых, будучи не в силах при этом дать ей правильную моральную оценку. Такие дети становятся малолетними мошенниками, они могут совершать изощренные преступления, до которых вряд ли додумается даже взрослый опытный рецидивист.

Понятно, что нормальные родители никогда не дадут маленькому ребенку водку, сигареты, наркотики, но все считают безопасным ежедневно приносить в дом большое количество сладостей. Часто мама считает, что на столе у ребенка не должны выводиться шоколадки и конфетки, иначе какое же это детство? А потом с ужасом слушает исходящие от пятилетнего малыша громко сказанные фразы, типа следующей: «Если будешь выгонять меня из воды, я всем расскажу, почему ты сегодня не купаешься, что у тебя менструация». Мы были свидетелями этого инцидента на пляже, когда мать не знала, куда деться от стыда и от глаз внезапно замолчавших новых знакомых, расположение которых она явно хотела завоевать. Чуть позже мы тихо посоветовали ей перестать закармливать ребенка сладким. Она широко распахнула глаза и сказала: «А откуда вы знаете, что он у меня большой сладкоежка?»

Все мы хотим, чтобы наши дети вырастали достойными людьми, но часто ли мы задумываемся, что правильное воспитание ребенка невозможно без правильного питания?

Еще практические примеры

• Снижение аппетита и внимания, быстрая утомляемость у ребенка
• Врожденная деформация стоп у младенца
• Ранняя (с детства) генерализация системной деструкции ОДА, приведшая к множественным межпозвонковым грыжам, включая грыжу Шморля
• Прогрессирующий кифоз (болезнь Шейерманна-Мау) у 12-летней девочки
• Замедление физического развития ребенка
• Системная деструкция ОДА ребенка, усиленная заболеванием почек
• Мышечная дистрофия в раннем детском возрасте
• Детский церебральный паралич (ДЦП) в зрелом возрасте
• Врожденное искривление ног у молодой девушки
• Кифосколиоз у молодой девушки

Полный перечень практических примеров